Ноя. 13, 2015

В воронежской степи сплясали горцы и спели казаки

Десять тысяч зрителей и мастеров из 20 с лишним регионов страны собрал XI всероссийский фестиваль фольклора и ремесел "Русь песенная, Русь мастеровая", прошедший с 1 по 3 августа под Воробьевкой - в уникальном природном парке Ломы.

Творческий слет, поддержанный министерством культуры РФ, проводится раз в два года. Обыкновенно в первый день на ярмарку и концерт съезжаются жители соседних районов и городов, в основном воронежцы, волгоградцы и тамбовчане (и это притом, что путь неблизкий: так, дорога от столицы Черноземья до бывшего хутора Ломы занимает около 4,5 часов). Многие остаются ночевать в палатках, чтобы наутро вволю накупаться в пруду и посмотреть на соревнование кузнецов. Ремесленники дают для всех желающих мастер-классы по гончарному делу, ковке, плетению поясов и прочим традиционным промыслам. Затем народные коллективы отправляются выступать по окрестным селам, ну а завершается фестиваль в поселке Воробьевка - выставкой-продажей и красочным шоу.

Так было и на сей раз. Примечательно, что деревенский open-air вдали от цивилизации с каждым годом становится все основательнее и может смело дать фору иным городским массовым праздникам. Буквально в чистом поле размечены парковочные места, дежурят ненавязчивые гаишники и полицейские, на берегах пруда пробиты скважины с питьевой водой, установлены беседки, скамейки и клозеты трех видов. Прилавками мастерам и диванами отдыхающим служат брикеты соломы, а с наступлением темноты зажигается "маяк" на старинной ветряной мельнице. Рано утром, пока гости еще дремлют в палатках, машинах и дощатых домиках, в парке высаживается десант уборщиков и стаскивает в кузов грузовика все, что люди накануне не донесли до мусорных контейнеров…

Хотя некоторые из заявленных участников на "Русь песенную, Русь мастеровую" не добрались (не было, в частности, представителей Сербии, Словакии и Украины), фестиваль получился разноплановым. "Разогрели" публику сельские самодеятельные коллективы, на смену им вышли профессиональные ансамбли из Чувашии и Северной Осетии, Томска и Пензы, Подмосковья и Липецка, с Кубани и Белгородчины. Тон гала-концерту задала частушечница из Воробьевского района Анастасия Ивонина, известная своим дильниканьем - необычной и почти утраченной в южнорусских селах манерой имитации голосом переборов гармошки. В подражание ей пропел куплеты-страдания специальный гость, крупнейший в стране фольклорист и исполнитель Сергей Старостин. "Где еще вы найдете такую страну, где страдания бы стали музыкальным событием?" - улыбнулся он и вывел: "До чего ж я настрадался - один нос большой остался!.. Давай, милка, гроб закажем, а помрем - все вместе ляжем!"

Мастера привезли товар на любой вкус. Одним, несмотря на зной, приглянулись бобровские валенки и поворинские пуховые платки, другие оценили рамонские глиняные свистульки, крынки из Задонска и тамбовские корзины из лозы. Практичные хозяйки интересовались костромскими носками изо льна и крапивы, кокетки примеряли кольца и серьги от дагестанских ювелиров. Ну, а мужчины пробовали пальцем лезвия клинков, приценивались к кубанкам и кожаным подсумкам, разворачивали холщовые рубахи с вышитым воротом.

Наталья Николаева из Новоаннинского района Волгоградской области привезла целый ворох женской одежды - сборчатые юбки с мелким набивным рисунком, кофты, платки - и книги о традиционном народном костюме.

- Это вещи наподобие тех, какие раньше носили донские казачки, - пояснила мастерица. - Сначала мы с подругами шили только для себя: изучали старинные наряды, разыскивали специальную литературу, в музеях перерисовывали выкройки… Так в быту и одеваемся (Наталья указала на свою блузу с баской и объемистыми рукавами, длинную юбку с оборкой и покрытую голову. - "РГ"). Наши земляки носят традиционные костюмы в основном по праздникам, а тут видят, что и на каждый день бывают варианты. Говорят: "О! Где взяли? Я тоже так хочу!" - вот мы и решили года три назад сделать это увлечение работой. Постепенно стали шить не только на заказ, но и на продажу. И на малой родине берут, и в Волгограде, и на выставках разных. А благодаря родственникам у нас и в Москве есть магазинчик - маленький совсем, но спрос в столице очень хороший, людей тянет к корням! Сейчас, правда, стали меньше брать казачьи парочки - комплекты юбка-кофта. Поэтому вожу по выставкам одни юбки. Но радует уже то, что женщины перестают стесняться длинной одежды. А то ж у нас, бывает, и скажут вслед: мол, чего эт она дуркует. За мусульманок иной раз принимают, хотя мы плечи и шею платком не закрываем. Даже в Ломах раздатчица в столовой спросила: "Девочки, вы мусульманки? Нет? Слава Богу, берите побольше!" - ну куда это годится, всем надо давать побольше… Мы сами из старообрядцев, без платка нельзя. Да и вообще как без него обойтись под таким солнцем?! В советское время только дома можно было традиционную одежду носить - попробуй выйди на улицу в парочке. А теперь-то, к счастью, все можно.

Хлопчатобумажные ткани для юбок приходится заказывать по интернету - не стало в России нормального ситца и бязи, ткани сплошь тонкие, как марля, а рисунки подходят разве что для пеленок и фартуков. Зато в США и Южной Корее, представьте, делают плотный набивной ситец, копируя узоры знаменитой Барановской мануфактуры.

- Там много расцветок, близких к тем, какие любили наши предки: мелкий цветочек, веточки… Ткань практически не садится, не линяет - мы с помощницами берем партиями по дешевке, а что делать! Платки шелковые из Индии привозят, - рассказала Наталья Николаева. - Впрочем, казачки ведь и одевались в привозные ткани. Скажем, узор "восточный огурец" считается русским, а мы же его через Турцию переняли.

В разговор вступил муж Натальи Сергей - учитель химии, он однажды пришел на урок в гимнастерке без погон, так мальчишки загорелись и себе такие же заказали:

- Потом я их научил джигитовать шашкой, мечтаю сделать такой факультатив, если разрешат. А что - надо же детям пример подавать, уважение к истории воспитывать. Вот сегодня на мне майка заморская с надписью Army - непорядок… Я русский, у меня казачьи корни, должен соответствовать.

Все мастера охотно общались с любознательными гостями ярмарки, посвящая их в тонкости народных промыслов. Магомедали Магомедалиев из дагестанского села Унцукуль объяснил, как делается прославившая его родину художественная насечка металлом по дереву:

- На заготовке, выточенной из ствола дикой груши или абрикоса, вырезается орнамент, и по линиям вколачиваются пластины мельхиора либо серебряная проволока. Резцы, молоточки и другие инструменты часто делаем сами, ремесло от отца к сыну передается - в соседних селах им не занимаются. Раньше им владели только мужчины, потом и женщины втянулись, у них фантазия лучше, орнаменты красивее. Рядом с Унцукулем сады вырубали и затапливали для строительства Ирганайской ГЭС - так мы, получается, этим деревьям дарим вторую жизнь. Причем насечкой украшаем не безделушки, а то, что войдет в повседневную жизнь: вазы для фруктов, трости для стариков, курительные трубки и шкатулки, ложки для обуви, ножны для сабель, шахматы…

Менее взыскательных покупателей привлекали сувенирные поделки - брелоки и магнитики, зеркальца в бересте, вязаные закладки для книг, обереги на все случаи жизни, а также вездесущие аттракционы вроде надувных батутов и шашлычных палаток. Все это, пожалуй, можно относить к народному искусству, если понимать его расширительно.

Границы подлинности порой трудно определить даже специалистам, выяснили участники фольклорных ансамблей в беседе с Сергеем Старостиным.

- Советская культурная политика на селе привела к тому, что в практику прочно вошел "клубный" звук и тембр - фактически это уже особая традиция народного хора (примеры ее можно было видеть на малой сцене перед открытием фестиваля), не имеющая привязки к географии и истории, за исключением истории ХХ века. Причем люди-то не виноваты - они на таком звуке выросли. С этим надо мириться, - отметил Старостин. - Обиднее наблюдать маскировку под аутентичность: певцы наряжаются в более или менее подлинные фольклорные костюмы, а как рты откроют - думаешь, лучше бы молчали… Когда от подражания бабушкам, чьи голоса были записаны в этнографических экспедициях, мы переходим к собственно проживанию песни, немного изменяем ее, - это нормально. Но отсебятина должна идти от души. А не от ума, которому скучно "просто петь" старинную песню, прошедшую сквозь века. Иначе мы впадаем в композиторский раж: тут крещендо, тут диминуэндо… Это распространенная болезнь руководителей народных коллективов, которые из лучших побуждений начинают диктовать солистам свой вкус, конструируют некую псевдонародную традицию. У нас много фольклорных ансамблей, которые копируют другие фольклорные ансамбли. И как тут найти исходную точку?.. Вопрос открыт. Как вы "переварите" основу", такой и будет традиция вашего конкретного коллектива, вашей деревни. Мы ведь до сих пор не раскрыли тайну рождения народной песни.

Сам Ломовской парк, разбитый в степи на месте забытого хутора, - тоже в какой-то степени образец "переваривания" традиций. На 200 гектарах здесь соседствует деревенский колодец с журавлем и мертвый лес, посаженный комлями вверх, в котором поскрипывает четыре десятка качелей. Мегалитический лабиринт открывается репродукцией редкой иконы XVIII века "Лабиринт духовный", рядом стоит высеченный из камня колдун, держа на цепях деревянных пленников. На мельнице-памятнике истории красуется табличка с цитатой из Венички Ерофеева. Дрейфует по глади пруда плавучая хата-мазанка с адресом "ул. Кобылянского, 1" - номер для VIP-гостей. А душа и двигатель всего этого прогресса, руководитель районного отдела по культуре и туризму Василий Козлов, посредством мощных колонок призывает отдыхающих "расформировать складки на животе".

Прямая речь

Сергей Старостин, собиратель, исполнитель и популяризатор русского фольклора:

- Серьезная проблема нашего времени - аудитория не считывает текст народной песни. Мы на сцене упиваемся гармонией и созданным нами звуковым объемом, публика же слышит только мелодичный гул. Люди утратили навык такого слушания. К тому же фольклорные ансамбли поют в той или иной локальной традиции, а зритель в ней не живет и не воспринимает диалекты. Поэтому важно прежде всего акцентировать слова. Ведь все песни (кроме тех, которые кричались по весне) вырастали из живой интонации речи.

В народной музыке существуют стандарты, которые когда-то были известны достаточно широко. Это как в джазе: из примерно 500 базовых мелодий, которые сформировались в США, большинство музыкантов знает штук 150. В России в XIX веке можно было насчитать около 200 таких стандартов, и в центральных губерниях пастухи использовали порядка 70-ти. Вернуться к этой ситуации, возродить народные традиции мы не сможем - как бы обидно и горько ни было это сознавать. Мы можем лишь просвещать, заниматься миссионерством.

Видео: XI всероссийский фестиваль фольклора и ремесел "Русь песенная, Русь мастеровая". 

 

Текст Татьяна Ткачева, Фото, видео Игорь Филонов, 04.08.2014

Рейтинг: 0