Ноя. 15, 2015

Старообрядцам Зауралья сберегли память о предках. Уральское озеро с богатой историей.

Статьи. «Старообрядцам Зауралья сберегли память о предках», январь 2015, Максим Гусев

 

Впечатляющий пример доброго отношения власти к хранителям дораскольного православия

«Мир праху ушедших поколений», - гласит надпись на памятной плите, установленной на окраине Кургана, куда приехал корреспондент «Общины», чтобы увидеть место, где хоронили местных старообрядцев. Неблизкий путь из Екатеринбурга занял около шести часов, но увиденное оправдало ожидания и трудности — перед нами пример мудрого отношения властей к сохранению памяти о жителях города...

 

Стучат колеса поездов на стыках железнодорожных рельсов Транссибирской магистрали, проносятся машины по давно нуждающейся в ремонте дороге, изредка проходят люди... Сказать, что старообрядческий сквер в столице Зауралья расположен в самом центре и здесь прогуливаются горожане, конечно, нельзя. Если и проходит кто-то по тропам сквозь него, то, в основном, спешно к своему дому — рядом расположен гаражный комплекс и целый квартал пятиэтажек, часть из которых стоит на месте, где ранее располагалось городское кладбище. Это жилой микрорайон «Темп», считающийся почему-то одним из самых неблагополучных в Кургане. Говорят, когда копали землю под фундаменты, рабочим попадались человеческие кости. А потом, когда дома заселили, дети находили кости даже в песочницах.

Курган встречал трескучим морозом. Поиски улиц Станционная и Пролетарская отняли не меньше часа, а когда «нашлись», то «открывать» взору сквер не спешили. Оказалось, он расположен в месте, совсем не предназначенном для гуляний, по сути, на городской окраине. Несмотря на это, территорию нельзя назвать заброшенной. Вернее, хотя и выглядит этот небольшой сквер не ухоженным, имеется здесь главное – памятная плита, указывающая на духовную ценность этого места. Известно, что распоряжением мэра Кургана от 11 сентября 2000 года топоним «Старообрядческий сквер» был определен раз и навсегда с четкой привязкой к местности: справа от виадука в районе бывшего старообрядческого кладбища.

Сегодня территория эта – часть городской, а в конце XIX века это была глухая окраина, где размещалось Троицкое кладбище. На нем хоронили курганцев всех вероисповеданий, при этом северо-западная часть погоста была передана для захоронений старообрядцам.

Это кладбище отмечено на планах города за 1900, 1903, 1906 годы и, по свидетельствам краеведов, от «суеты мира» оно было огорожено основательным забором. Но шло время, город разрастался и однажды кладбище сравняли с землей – в какие годы это произошло и кто из власть предержащих взял на себя ответственность за распоряжение об уничтожении некрополя, неизвестно. Факт в том, что, спустя десятилетия, память о кладбище не стерлась из людской памяти – в местном краеведческом музее и в немногочисленных статьях в сборниках и в сети интернет о нем скупо рассказывается, однако увековечить почему-то решили именно «старообрядческую» его часть.

Сразу заметим: Курган за более чем трехсотлетнюю свою историю приютил немало староверов, в подавляющем большинстве своем – беспоповцев-поморцев. Имущество у местных староверов было солидным. В одном лишь их молитвенном доме, по данным Ивана Камшилова, который с 2009 по 2014 годы трудился депутатом курганской городской думы, опубликованным в его интернет-дневнике, во время изъятия находилось: «Икон деревянных – 70, медных – 20, крестов – 3, хоругвей металлических – 2, подсвечников медных и никелированных разных размеров – 9, аналоев – 3, купелей железных (большая и маленькая) – 2, ковер большой – 1, богослужебных книг – 50»…

В середине ХХ века община распалась на три – «Защиту», «Крестителей» и «Бракоборов», каждая из которых делала акцент на отдельных аспектах духовности, после чего началось медленное увядание Старой Веры в Зауралье. А что сейчас? Опираясь на данные все того же Ивана Камшилова, в октябре 1993 года был зарегистрирован старообрядческий поморский приход Российского Совета Древлеправославной церкви, верующие Кургана при регистрации намеревались оказывать милосердную помощь больным, одиноким престарелым гражданам, организовывать посещение больниц, мест заключения, распространять духовную литературу и книги по истории древлеправославной веры. Приход действует на территории города и всей Курганской области. Занимаются ли они тем, чем планировали, сказать сложно, но то, что в городе у них есть свое здание, известно. Впрочем, это совсем другая история – и заниматься ей не нам, чадам Старообрядческой Церкви, а другим людям. Если у них желание есть...

Зима. Глубокие сугробы. Кустарник, потрескивающий от мороза. Но снег здесь вовсе не ярко-белый – пыль от машин, грязь от железной дороги не делают эту часть города привлекательной. Легко представить, как зеленеющие по весне листья деревьев и кустов в считанные дни сереют от пыли и в таком «наряде» проводят время до осени. И все же местные жители прогуливаются здесь, в единственном «оазисе» в шаговой доступности от их домов, и наверняка обращают внимание и на памятную плиту, и на могильные холмы, которые, по слухам, все же проглядываются в земле. Застроив все вокруг, курганские чиновники признали право старообрядцев на сохранение своей истории – и, наверное, достойны стать общероссийским примером бережливого отношения к памяти. Честь им и хвала.

«Уральское озеро с богатой историей», октябрь 2014, Максим Гусев

 

В первый раз озеро не пожелало пускать нас слишком близко к своим главным богатствам – островам, зато потом не отпускало до ночи. Полсотни километров от Екатеринбурга, двадцать – от Невьянска. Исторические места! Озеро Аятское – знаковая точка на карте, о которой, впрочем, исследователи практически не пишут статей, краеведы обходят его стороной, оставляя этот уголок заядлым рыбакам и любителям тех мест, куда непросто добраться.

 

«Там старообрядец-отшельник жил», - сухо бросил как-то один знакомый, а на уточняющие вопросы лишь руками развел: дескать, более ничего не знаю. Пришлось рыться во всех доступных источниках, а коллега подтвердил, основываясь на исторической справке из областного архива, что на одном из островов Аятского озера жил некий старовер. Ни имени его, ни причин, побудивших уйти в уединение, ни других подробностей узнать не удалось – скорее всего, их попросту нет. Вряд ли чиновники стремились как-то зафиксировать все места обитания «раскольников», тем более что им и без того более чем с лихвой хватало заводов, городов и приписных к ним деревень. И потому практически неизвестным остался факт того, что среди немалого по уральским масштабам водоема, да еще в местах, исторически-связанных со старообрядчеством, жил инок.

И все же кое-какие отголоски прошлого негласно подтверждают это – речь о названии островов: Молебный, Сухой, Казенный, Средний, Сосновый, Красный, Березовый, Святой.

В одной из сухих заметок-описаний Невьянского района встретилось оптимистичное и таинственное: в XVIII - XIX веках на возвышенностях озера, ставших впоследствии островами, существовали старообрядческие скиты. Интригует?

Честно говоря, острова озера давно манили меня, особенно первый и последний. Очень уж любопытными и неспроста названными так казались они! И вот решился… Правда, поначалу толком не рассчитал расстояния, понадеявшись, что «все равно доплыву». Подобралась и компания пожелавших «покорить» озеро, являющееся, по оценкам местных рыбаков, одной из жемчужин Среднего Урала.

Лодка надута, рюкзак упакован. Денек подходящий – безоблачный и теплый. Время – ближе к вечеру, жара спала. Карта озера подготовлена. На месте старта – охотничье-рыболовной базы близ села Шайдуриха – казалось, что ближайший остров вот он, рядом, буквально рукой подать. Отталкиваемся ногой от пристани, гребок, другой, третий и вот уж мимо нас проносятся моторные лодки, пара катеров курсирует по глади воды туда и сюда, развозя состоятельных туристов по берегам и островам, где и клев хороший, и места для отдыха подходящие.

Плывем. Размеренно гребем час, второй, качаясь на волнах от быстроходных судов, осматривая окрестности. Восхитительно и утомительно. Когда силы были на исходе, решаем пристать к болотистому берегу, отдохнуть на «твердой» земле.

Изучаю карту: озеро «питается» десятком речушек; остров Святой – самый дальний от нас, до него километров десять, тогда как все озеро с севера на юг – около дюжины километров. Все это, конечно, весьма примерно, «на глаз». Но, чтобы взять курс на Святой, нужно выйти из залива, хотя мы, проплыв километра два, изрядно устали, а до выхода на «открытую воду» еще не меньше километра.

Пока вытаскивал лодку на мшистый, весь в кустарнике берег, раздался хлопок – продырявили! Все ясно: сегодня не то, что до Святого, но и до любого, самого ближнего острова, доплыть не удастся. С этой мыслью, взвалив лодку и снасти, болотистым берегом долго брели обратно, утопая по щиколотку в болотине, изредка отмахиваясь от комаров.

Ко второму приезду подготовился лучше, обзавелся мощными веслами. Впрочем, главным образом, готовиться надо было морально, понимать, что плыть – далеко и долго, что любоваться красотами времени нет.

Что же, на этот раз плывем вдвоем. Спутник мой – друг и просто хороший человек, не раз поддерживал меня в подобных изысканиях, сам активно интересуется краеведением, историей родных мест и знает об Урале немало.

Поехали! И снова погода благоволит. На этот раз людей на озере куда меньше – заканчивается рабочая пятница. Гребем активно, через полчаса достигая места, которое стало роковым во время предыдущей поездки, неделю назад. Но вот и оно позади. Сегодня цель у нас куда более скромная и оттого реалистичная: доплыть до острова Молебный. Ох, неспроста он так называется!

Когда остров был уже как на ладони, казалось, все – сейчас доплывем. Но еще минут сорок пришлось активно работать веслами, а потом какое-то время искать фарватер среди огромных скользких камней, чтобы причалить к берегу. И все же удалось!

Небольшой – метров тридцать в длину и двадцать в ширину – остров в наши дни похож на… свалку. Попасть сюда стремятся все, у кого есть плавсредства – ощутить уединение, обойти сушу сквозь кусты и дебри, посидеть на нагретых солнцем камнях. Присели и мы. Сложно сказать, о чем думал мой спутник, а я в мыслях своих «ушел» на пару веков назад и как-то явственно увидел собирающихся здесь староверов, подплывающих на лодчонках с соседних островов – вполне возможно, что свое уединение они нарушали только здесь, собираясь на совместные богослужения.

Данных о том, сколько человек проживало на озерных островах Аятского, у нас нет. Но, если учесть, что соседние острова не в пример больше Молебного – в частности, остров Сухой, что расположился в километре напротив, раз в десять превосходит тот, на котором высадились мы сейчас, - то можно предположить о десятке, а то и о нескольких десятках отшельников. Одно можно сказать наверняка: первоначальная информация о том, что проживал в ските на Аятском лишь один инок-старовер, скорее всего, неверна – верующих было намного больше.

Осматривая остров, нахожу, что для совместных богослужений он вполне пригоден. Окруженный по берегам камнями, в центре он имеет ровную площадку, хотя и заросшую сейчас кустарником. Есть тут место и для ночлега, если таковой был необходим. Перед отплытием пьем чай и любуемся закатом, а мимо тем временем проносятся моторные лодки рыбаков, нарушая благословенную тишину.

Пора и нам. Следующий остров на пути – Сухой. Пожалуй, он единственный, до которого мы успеем сегодня доплыть… Вновь ловко маневрируем между прибрежными камнями и выходим на открытую воду. И хотя кажется, что километр – это недалеко, в стоячей воде да еще с особенными местными ветрами, дующими с краев к центру, время уходит много. На полпути нас нагоняет катер.

- Помощь нужна?

- Не-е, мы к Сухому плывем, благодарствуем!

- Солнце садится, через час темно будет, я бы не рискнул.

Остановились. Переглянулись. Минут пять обсуждаем: неужели не суждено продвинуться дальше? А солнце все ниже. До боли в глазах гляжу в бинокль, направленный на остров. И пока я рисовал в мыслях развалины скитов или хоть что-то, за что мог бы зацепиться взгляд, солнце село. От воды, еще недавно теплой, вдруг потянуло прохладой. И потому, вздохнув, нам ничего не оставалось, как повернуть вспять.

Обратно плыли часа два. Гребли гигантскими взмахами, медленно удаляясь и от недостигнутого Сухого, и от «покоренного» Молебного, но ночную мглу встретили на озере. Нас пару раз обгоняли на моторках, потом наступила темнота. Правда, глаза к ней привыкли и мы, ориентируясь на маяк у пристани, к полуночи все же доплыли до берега – последний километр казалось, что озеро нас не отпускает, но мы пересилили себя и в начале первого с радостью вышли на твердый берег.

Но рассказ об Аятском не завершен. Так и не обследованными остались еще несколько островов, которые весьма интересны не только путешественнику, но и краеведу. Значит, точку ставить рано. Мы сюда еще вернемся.

Рейтинг: 100
Ссылка на материал №1

Ссылка на материал №2