Окт. 30, 2019

Валерий Панов: «Русский народный костюм – это прежде всего практичность

Профессиональный портной Валерий Панов больше пятнадцати лет увлекался военно-исторической реконструкцией. Любовь к истории и пошиву одежды вылилась в творческий проект «Обнова». О проекте, о том, почему русский традиционный костюм не менялся веками, но стремительно исчез в середине XX века, удобна ли такая одежда в современном мире и как ее носить, а также о многом другом – в нашей беседе.

 

Все началось с обновы


– Долгое время портными работали мужчины, сейчас же в основном профессионально шить учатся женщины. Не ощущали себя белой вороной в училище?


– Мой интерес к шитью возник еще в школе. С раннего детства у меня была любимая плюшевая обезьянка Джуди. Со временем ее фетровая одежда порвалась, и я решил сшить ей джинсы. Это не было игрой, я поставил перед собой задачу подогнать конструкцию реальных брюк под тело обезьянки. Джуди стала моим первым заказчиком. В 12-м училище уже с середины учебы полностью обшивал себя сам, вплоть до верхней одежды. В роду у меня немало ремесленников: прадед – сапожник, тетя работала закройщиком в Центре моды в Москве, есть и повар.


Владение ремеслом в семье приветствовалось, считалось полезным навыком для жизни, который всегда сможет прокормить. Поэтому мое желание стать портным вызвало только одобрение. Учеба давалась легко: у меня два диплома с отличием, я портной и закройщик высшей категории, могу сконструировать и сшить что угодно, от нижнего белья до фрака. Тридцать лет опыта дают широкие возможности, я в состоянии воспроизвести любую технологию, в том числе канувшую в небытие.


– С чего начинался проект «Обнова»?


– Мой друг Дмитрий Коренев, профессиональный историк, увлек меня эпохой основания Орла. Вместе мы занимались военно-исторической реконструкцией. Я в свою очередь показывал ему, как шить одежду. Сейчас у него крупная коллекция копий одежды XVI–XVII веков. Дмитрий ведет свой собственный проект «Сторожа» и пишет серьезные научные исследования, в том числе на тему одежды.


Я попробовал себя в разных военных эпохах, участвовал во многих военно-исторических мероприятиях и немного устал от этого. Меня перестала интересовать военная составляющая исторической реконструкции. Как ни печально осознавать, война как двигатель прогресса сопровождает человечество. Мне же интереснее историко-культурная реконструкция, ее бытовая составляющая: одежда, кухня, предметы обихода. Этим направлением в нашей стране еще мало кто занимается.


Как мастер я понял, что людей интересует традиционная одежда – ко мне нередко стали обращаться с подобными вопросами. Так я начал изучать, как обстоит дело с русским костюмом.


– И как же оно обстоит?


– Печально. Первая мысль такого рода посетила меня, когда я смотрел зимние Олимпийские игры в Лиллехаммере в 1994 году. В одном из сюжетов показали, что каждая семья в Норвегии имеет национальный костюм, который они надевают на праздники. Для меня это обидно слышать, потому что я знаю, как относятся к костюму у нас – весьма пренебрежительно. И когда в 2010 году я вернулся к этой теме и начал изучать вопрос подробно, то понял, что с традиционным костюмом произошла очень интересная история – в сознании людей он перестал быть повседневным. Традиция его ношения постепенно умерла после Победы 1945-го. В Европе была похожая ситуация, и связана она с индустриальной революцией. Ведь этнографический костюм носили преимущественно сельские жители, и когда они потянулись в город, то перешли на более простую фабричную одежду, тем более что массовый пошив стал доступен.


То, что мы носим сейчас, – это европейская одежда. Русскую же традиционную одежду стали воспринимать как сценическую, что принизило ее значение. Выходящий на сцену в сознании людей – это скоморох, ряженый, клоун, тот, кто развлекает. Соответственно русский национальный костюм окончательно вышел из обихода и начал ассоциироваться только с концертными программами, песнями и плясками. Стереотип живуч и по сей день. Вместе с тем я понял, что в сознании молодых людей происходят перемены, пробуждается интерес к национальным традициям.

 

Не скромности ради


– Какие открытия вы совершили, работая над проектом?


– Первое, поразившее меня открытие: русская традиционная одежда очень древняя. Вплоть до начала XX века при всем внешнем богатстве отделки ее крой архаичен, он не менялся с незапамятных времен. В этом ее принципиальное отличие от европейской одежды. В Европе костюм менялся благодаря крою, и в конечном итоге он максимально повторял контуры тела, а русский костюм тело человека скрывает.


– Может, мы просто скромнее?


– Не в этом дело. Мы больше азиаты, нежели европейцы по складу характера. Нас правильно когда-то называли белыми варварами, ведь мы очень многое переняли из восточной культуры. Думаю, сыграли роль религиозный аспект, климатические особенности. Наш уклад жизни всего сто лет назад был весьма патриархальным: мужчина выполнял мужские функции, женщина – женские.
Сейчас модно воспроизводить и копировать этнический стиль. Причем предназначение деталей костюма, его орнамента имеет самое широкое толкование. Но мы забыли главное – это прежде всего одежда, которую носят. Многие из тех, кто сейчас пытается шить русский костюм, в первую очередь передают его внешние характеристики, но забывают суть. Между тем без копирования образа жизни понять его предназначение невозможно. Почему женщина носила длиннополую одежду? Не потому что она была скромницей и затворницей, а потому что ей никуда не надо было ходить. Она в основном находилась дома, вела хозяйство, делала много работы. Длинная белая рубаха, юбка или понева – вот и вся одежда. К тому же, женщины не носили нижнего белья. Современное раздельное нижнее белье изобрели в начале XX века, когда в моду вошла активная женщина, которая пыталась догнать мужчину.


А тогда русской женщине этого было не нужно. Мужчины в поле пашут и пусть себе пашут. Кстати, они носили подштанники и нижнюю рубаху. Но не существовало такого понятия, как куртка. Крестьяне носили длиннополые кафтаны, безразмерные тулупы, в такой одежде можно завалиться в телегу и в мороз спокойно ехать в любом направлении. Они не спешили, в отличие от нас. Но это мы говорим о простом люде, высшие сословия одевались в европейской традиции.

Одежда на все времена

– Можно ли приспособить русский костюм для повседневной жизни, и зачем это делать?


– Разумеется, времена изменились, и народный костюм для современного быта плохо приспособлен. Поэтому одно из направлений «Обновы» – попытаться найти решения, позволяющие носить традиционную одежду сегодня. Обычно за традиционный костюм мы воспринимаем праздничный наряд, думая, что в этих пестрых одеждах на Руси ходили постоянно. На самом деле это не совсем так. Повседневные комплекты попросту не сохранились, их износили, порвали на тряпки и выкинули. Мне удалось восстановить мужской комплекс одежды – это традиционные рубаха и порты, адаптированные под нынешнюю жизнь. Сейчас я работаю над женским сарафанным и поневным комплексами.


Чтобы носить такие вещи, нужно быть внутренне подготовленным, потому что будет непривычно, возможно, немного неудобно, но это очень интересно, так как меняет человека изнутри. Меня военная реконструкция зацепила тем, что, когда надеваешь мундир старого кроя, испытываешь совсем другие ощущения. Сама одежда диктует поведение.


– И какие же это были ощущения?


– Я стал больше уважать предков, лучше понимать их образ жизни. Мне захотелось узнать историю своей семьи, понять, откуда во мне те или иные черты характера, привычки, потребности. Замечу, что русская одежда очень практична, она для людей, ведущих тяжелый труд. Она износостойка и удобна, ее трудно порвать. Она не для баловства и сцены, поэтому я хочу вернуть ей прежний смысл.


– Есть такой предмет туалета, о котором вы жалеете, что он ушел из обихода?


– Пожалуй, пояс. В русском костюме пояс – непременный атрибут, на котором завязан весь образ. Иначе одежда будет выглядеть мешковатой. Он же показатель статуса: кожаный пояс свидетельствовал о том, что мужчина – воин, ведь на него вешалось оружие. Женский пояс демонстрировал, насколько она хорошая рукодельница. Впрочем, криворучек тогда почти и не водилось, шить и вышивать приучали с малолетства. Еще один из показателей статуса – головной убор. Замужняя женщина с открытыми волосами не ходила, головной убор говорил сам за себя, что она востребована и ей нет необходимости кого-то еще завлекать.


Одна из проблем реконструкторов в том, что изучением костюма занимаются историки, а не портные. Из-за этого возникают досадные ошибки, которых опытный закройщик бы избежал. Я же воспринимаю историческую одежду не как отвлеченный предмет, достойный восторгания, а как нечто, что можно изучить и воспроизвести заново. Свой опыт предлагаю и передаю людям, которые начинают первые шаги в изучении русского традиционного костюма. Именно поэтому я не только шью сам, но и обучаю пошиву народного костюма.

Автор Елена Михалькова

Оригинал статьи

Рейтинг: 0